Канун и начало Великой Отечественной войны
(Материал в помощь выступающим и всем, кто интересуется историей войны)
22 июня 1941 года фашистская Германия по-разбойничьи, без объявления войны, напала на нашу Родину. Началась Великая Отечественная война, продолжавшаяся 1418 дней и ночей. Эта война была одним из тягчайших испытаний когда-либо пережитых страной. Решалась не только судьба советского государства, но и будущее мировой цивилизации.
Советский народ был вынужден оставить мирный труд и взяться за оружие, чтобы отстоять честь, свободу и независимость своего Отечества.
Реакционные силы фашистской Германии давно вынашивали идею сокрушения Советского Союза. Глава этого государства Адольф Гитлер ещё в начале 1920-х годов в своей книге «Mein kampf» («Моя борьба») писал: «Мы, национал-социалисты, прекращаем вечное германское движение на юг и запад Европы и поворачиваем наши взоры к землям на Востоке… Когда мы сегодня говорим о территориях в Европе, мы можем думать прежде всего о России. Эта колоссальная страна на Востоке созрела для её ликвидации».
Эти взгляды отражали настроение правящих кругов Германии, потерпевшей поражение в Первой мировой войне, которое отодвинуло её в разряд второстепенных держав. Верхушка страны мечтала о реванше, возврате утерянных колоний и стремилась к переделу территорий земного шара.
После прихода Гитлера к власти в 1933 г. Германия начала усиленно осуществлять военные приготовления. Гитлер неоднократно заявлял, что уничтожение СССР является смыслом его жизни, целью, ради которой существует национал-социалистическое движение. С этого времени бывшая дружественная Германия стала враждебной, как и Англия, Франция и Польша.
Шаг за шагом Германия стала отказываться от соблюдения военных статей Версальского договора, ограничивавших её военное строительство. В 1935 г. вводится всеобщая воинская повинность, хотя это делать было запрещено. В результате, если в 1935 г. в Германии имелось 29 дивизий, то к осени 1939 г. их насчитывалось 102. Общая численность вермахта за семь предвоенных лет возросла со 105 тыс. до 4,6 млн. человек. Военное производство с 1934-го по 1940 г. увеличилось в 22 раза. Особый упор фашистское руководство делало на подготовку ударных наступательных сил – бронетанковых и моторизованных войск, бомбардировочной авиации. С 1934 г. стали поступать сведения о воинственных намерениях Гитлера, прямо направленных против СССР.
В 1936 г Германия безнаказанно оккупировала и ремилитаризировала Рейнскую область, превратив её в плацдарм против Франции. В 1938 г. была аннексирована Австрия, её включили в состав рейха. В 1939 г. в результате Мюнхенского сговора Англии, Франции, Германии и Италии немцы сначала отторгли от Чехословакии Судетскую область, а затем захватили и всю страну с пятнадцатимиллионным населением, развитой индустрией, военной промышленностью и значительными стратегическими ресурсами.
Правительство США, а особенно правительства Англии и Франции не предпринимали никаких решительных шагов, чтобы дать отпор агрессивным актам Германии. Больше того, они потворствовали её экспансионистской политике, надеясь путём сговора с ней сохранить свои ведущие позиции в мире, подталкивая Гитлера к войне с Советским Союзом. Они проводили политику «умиротворения» агрессоров, смысл которой состоял в том, чтобы территориальными, экономическими, политическими и военными уступками Германии, Италии, Японии направить их экспансию против ненавистного им первого в мире социалистического государства – СССР.
Не последнюю роль играла и надежда, что в войне Германии и Японии против Советского Союза мощь этих трёх стран будет подорвана и это создаст благоприятные условия, чтобы диктовать им свою волю.
Лишь Советский Союз на протяжении 1930-х годов настойчиво боролся за создание системы коллективной безопасности в Европе. Но Англия и Франция отвергали соответствующие советские предложения и не проявляли желания оказать совместно с нашей страной отпор фашистской агрессии. Об этом свидетельствовали безуспешные с марта 1939 г. пятимесячные переговоры представителей правительств СССР, Англии и Франции. По данным нашей разведки, во время переговоров военных делегаций о взаимной помощи одновременно велись секретные англо-германские переговоры, на которых глава правительства Великобритании Чемберлен хотел договориться с Германией о разделе сфер влияния.
Наши агенты в Англии сообщали, что Чемберлен, улетая из Мюнхена и стоя у трапа самолёта, прямо призывал Гитлера к нападению на Советский Союз. Вот его слова: «Для нападения на СССР у вас достаточно самолётов, тем более что уже нет опасности базирования советских самолётов на чехословацких аэродромах».
Чуть позже, как опять стало известно советской разведке, министр иностранных дел Франции Боннэ откровенно заявил нацистскому руководству: «Оставьте нам нашу колониальную империю, и тогда Украина будет вашей».
При оценке предвоенной международной обстановки следует ещё учесть, что в 1936 г. между Германией и Японией был заключён так называемый «Антикоминтерновский пакт», к которому присоединился и ряд других государств. Этот пакт У. Черчилль назвал «военным союзом против России». Затем сформировалась ось агрессивных государств Берлин – Рим – Токио.
Советскому руководству стало ясно, что наша страна оказывается во враждебном окружении и в случае возникновения войны ей придётся сражаться на два фронта: на Дальнем Востоке против Японии и в Европе против Германии. Между прочим, в 1939 г. в Монголии в районе Халхин-Гола Япония уже вела против СССР необъявленную войну.
В этой обстановке, когда Советский Союз в 1939 г. не был готов к войне, советское руководство было вынуждено принять предложение Германии о заключении с ней договора о ненападении, который был подписан 23 августа 1939 г. сроком на 10 лет. Кстати говоря, у нас и раньше был договор с Германией о ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г. сроком на 5 лет, который несколько раз продлевался и в 1938 г. истёк его последний срок. Между прочим, аналогичные пакты о ненападении с Германией ещё до нас имели Англия, Франция, Польша и ряд других европейских государств. Так что наша стрвана была последней в Европе, кто подписал такой пакт с Германией.
Маршал Г.К. Жуков в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» так оценил заключение этого договора: «Что касается оценки пакта о ненападении с Германией в 1939 г., в момент, когда наша страна могла быть атакована с двух сторон – со стороны Германии и со стороны Японии, – нет никаких оснований утверждать, что И.В. Сталин полагался на него. ЦК ВКП(б) и советское правительство исходили из того, что пакт не избавил СССР от угрозы фашистской агрессии, но давал возможность выиграть время в интересах укрепления нашей обороны, препятствовал созданию единого антисоветского фронта.
Договор, имевший секретный дополнительный протокол о разделе сфер влияния, делает его небезупречным с моральной точки зрения, ибо это был сговор с нацистским режимом, но, тем не менее, он позволил нашей стране выйти на внешние рубежи, завоёванные предшествующими поколениями. Речь идёт о территориях, отнятых у России немцами по Брест-Литовскому миру в 1918 году и Польшей в 1920–1921 гг. За счёт возвращения Советскому Союзу территорий Западной Украины и Западной Белоруссии, Бессарабии, Прибалтики были восстановлены былые границы России. Западная граница страны была отодвинута на несколько сотен километров от важнейших политических и экономических центров государства. В условиях нашей неготовности тогда к войне это имело весьма существенное значение, ибо от старых западных границ СССР до Москвы, Ленинграда и Киева расстояние было очень коротким.
Относительно присоединения Литвы, Латвии и Эстонии, где граница была отодвинута на 650 км, писатель В. Карпов в книге «Генералиссимус» высказал следующее соображение. В Прибалтике гитлеровцы лишились стратегического плацдарма, с которого им легче было ударить по Советскому Союзу и с ходу захватить Москву, ибо никаких оборонительных сооружений под Москвой не было. Они могли быстро дойти до Волги, форсировать её тоже с ходу, т.к. в глубине страны не было сил, способных остановить их.
«И неизвестно, чем бы завершился этот первый удар, может быть, пришлось бы нам проводить Челябинскую, Свердловскую и Новосибирскую оборонительные операции».
Таким образом, заключением с Германией пакта о ненападении Советскому Союзу было обеспечено, как показал ход событий, чуть менее двух лет для подготовки к отпору фашистской агрессии. Заключение в 1941 г. договора о нейтралитете с Японией спасло нашу Родину от японской агрессии и в конечном итоге от войны на два фронта.
Трёхмесячная война с Финляндией в 1939 г. показала, что наша армия слабая, её командный состав подготовлен плохо, вооружение устаревшее. Стало совершенно ясно, что такая армия противостоять гитлеровской армии не сможет. Нужно было время, чтобы устранить обнаруженные недостатки.
Сталин, в руках которого были все нити руководства страной, считал, что Советский Союз будет готов к войне не раньше 1942–1943 гг. И он принял самые энергичные меры, чтобы укрепить обороноспособность страны. Надо сказать, что сделано было не мало.
Правительство разработало специальный комплекс мероприятий в этой области.
За три года третьей пятилетки (1938–1942 гг.) оборонная промышленность развивалась примерно в три раза быстрее, чем остальные отрасли. С начала Второй мировой войны (1 сентября 1939 г.) в течение 22-х месяцев была создана база для серийного производства всех основных образцов военной техники и всех видов вооружения.
1 сентября 1939 г. был принят закон о всеобщей воинской обязанности, по которому армия перешла от милиционно-территориальной системы комплектования и организации войск, которая не позволяла подготовить сколько-нибудь умелого бойца, – к кадровой системе. К середине 1941 г. численность вооружённых сил страны достигла 5 млн. человек и была в 2,8 раза больше, чем в 1939 г. Всего было сформировано 125 новых дивизий. Наркомат оборонной промышленности был разделен на четыре новых наркомата: авиационной, судостроительной промышленности, боеприпасов, вооружения.
Энергичные шаги были предприняты по усилению авиационной промышленности. С 1939 г. осуществлялась реконструкция девяти крупных самолётостроительных заводов, и строилось ещё девять новых. Строилось шесть крупнейших авиамоторных заводов, реконструировались все старые. В 1940 г. производство самолётов в СССР, по сравнению с 1939 г., выросло на 19%.
На вооружение Красной Армии стали поступать самолёты новых конструкций: Як-1, МиГ-3, ЛАГГ-3, его сменил ЛА-5, пикирующий бомбардировщик ПЕ-2, бронированный штурмовик Ил-2. Все эти самолёты обладали высокими по тому времени лётно-техническими данными, а некоторые из них были лучшими в мире. Так, МиГ-3 превосходил по боевым качествам самолёты такого же типа, разработанные в Германии, Англии и США. Он был недосягаем на предельных высотах для зениток и перехватчиков врага. Бронированный штурмовик Ил-2, прозванный летающим танком, не имел себе равных. Этот самолёт был очень живуч, даже после двух десятков пулевых попаданий топливный бак сохранял топливо, и Ил-2 не горел. Скоростной пикирующий бомбардировщик ПЕ-2 был лучше, чем самолёты такого же типа – «Юнкерс-87», «Юнкерс-88».
Однако авиационная промышленность не сумела в предвоенные годы из-за нехватки металла, других видов сырья выпустить достаточное количество новых образцов самолетов. С 1 января 1939 г. по 22 июня 1941 г. Красная Армия получила около 18 тыс. боевых самолётов, но новых было лишь 3,7 тыс. Война застала наши ВВС в стадии широкой реорганизации, перехода на новую материальную часть и переучивания лётно-технического состава.
В предвоенные годы была увеличена мощность танкостроительных заводов, развёртывалась база танкостроения на востоке страны, в Поволжье и на Урале. За два предвоенных года промышленность дала Красной Армии боле 7 тыс. танков, хотя новых было 639 КВ и 1225 Т-34. Танк Т-34 явился лучшей боевой машиной, равной которой не было ни в одной армии мира. На выпуске новых танков сказывались трудности, связанные с переходом к производству новых боевых машин организационного и технологического порядка. Однако производственные мощности танкостроительной промышленности СССР к лету 1941 г. превосходили аналогичные мощности Германии в полтора раза.
Большое внимание было обращено на увеличение выпуска вооружений, прежде всего артиллерийских систем. В июне 1941 г. в серийном производстве находились 76-мм горная пушка образца 1938 г., 122-мм гаубица образца 1938 г. и пушка такого же калибра образца 1931/37 года, 152-мм гаубица образца 1938 г., 152-мм пушка образца 1937 г., 203-мм гаубица образца 1931 г. Для зенитной артиллерии производили 37-мм автоматическую пушку образца 1939 г., и полуавтоматическую 85-мм пушку образца 1939 г., признанную лучшей в мире.
Советские орудия по мощности, начальной скорости снарядов, темпу огня, манёвренности, степени внедрения автоматики в большинстве случаев превосходили лучшие зарубежные образцы. Наша дивизионная артиллерия была лучше немецкой. Особенно хорошими качествами обладала 122-мм гаубица образца 1938 г., которая в ходе войны и в течение многих лет после её окончания не требовала модернизации. Среднегодовое производство орудий всех калибров и типов в 3-й пятилетке было почти в 5 раз больше, чем во второй пятилетке. С мая 1940 г. до начала войны орудийный парк Красной Армии вырос более чем в полтора раза.
В предвоенные годы были разработаны и изготовлены опытные образцы реактивных миномётных установок БМ-13 («катюши»). Но взять на вооружение Красной Армии и развернуть их серийное производство смогли лишь в июне 1941 г.
К началу войны в войска поступило 1420 82-мм батальонных и 3800 120-мм полковых миномётов, которых у нас до 1939 г. не было. 82-мм миномёты по своей эффективности и боевым характеристикам значительно превосходили 81-мм немецкие миномёты. 122-мм миномёт тогда не имела ни одна армия в мире. Германская армия получила его лишь в 1943 г.
Значительную долю военной продукции составляло стрелковое оружие. В 1938-1941 годах были созданы его новые образцы, в том числе карабин, самозарядная винтовка (СВТ) Токарева, пистолеты-пулемёты В.А. Дегтярёва (ППД) и Г.С. Шпагина (ППШ), ручной и станковый пулемёты Дегтярёва. Наше стрелковое оружие по основным показателям не уступало лучшим зарубежным образцам. В 1940 г. производство стрелкового оружия почти в два раза превысило уровень 1938 г.
В 1939-1940 гг. мощность судостроения в СССР увеличилось в три раза, а флот получил от промышленности свыше 200 новых боевых кораблей различных классов.
Всё это было достигнуто благодаря чрезвычайно напряженному темпу работы учёных, конструкторов, инженеров и рабочих. Их усилиями был создан мощный фундамент обороноспособности страны, без которого невозможна была бы победа над агрессором в 1945 г.
Вместе с тем следует отметить, что, поскольку военная промышленность СССР накануне войны находилась в состоянии технического перевооружения, заводы с большим трудом осваивали серийный выпуск военной техники. Не хватало квалифицированной рабочей силы, недоставало опыта в освоении производства нового оружия и техники и организации их массового выпуска. Применительно к авиационной промышленности её нарком А.И. Шакурин отмечал: «Если бы нас война застала со старой техникой на стапелях, то никакими усилиями мы бы серийное производство новых самолетов освоить бы не смогли».
Несмотря на гигантские усилия по наращиванию боевой мощи Вооружённых сил, принятые руководством и советскими людьми, история отвела нам мало времени. Как отмечал бывший член Политбюро ЦК ВКП(б) В.М. Молотов, «мы делали всё, чтобы оттянуть войну. И нам это удалось на год и девять месяцев. Провели очень много мер, но всё же недостаточно. Не успели многого доделать. Хотелось, конечно, больше». Фашистская Германия напала на нашу страну в самый разгар созидательной работы. Поэтому страна многое не успела завершить из того, что было намечено.
Что же не удалось сделать из-за недостатка времени?
Недостаточно было автоматического оружия, в этом мы значительно уступали немецкой армии. Отсутствовала самоходная артиллерия. Артиллерийские орудия не имели достаточной механизированной тяги, что снижало их маневренность. В своём большинстве бронетанковые войска имели устаревшие танки, а авиация ВВС – устаревшие конструкции самолётов. В целом было перепроизводство старой техники. Средства связи были устаревшими и не приспособленными к работе в условиях маневренных боевых действий. Красная Армия имела 272 тысячи автомашин, а вермахт – 600 тысяч. На всю Красную Армию приходилось всего 37 тыс. радиостанций.
Генерал армии С.М. Штеменко в книге «Генеральный штаб в годы войны» писал: «Страна не могла к июню 1941 г. полностью оснастить войска новым оружием и техникой, в силу чего не все советские дивизии были укомплектованы и многие из них испытывали недостаток этого вооружения, боевых машин, транспорта, средств связи, а возможности старого оружия и военной техники отставали от тех требований, которые предъявляла война». Штеменко отмечал также, что не удалось формировать механизированные корпуса до необходимого количества и оснастить их должным образом, оборудовать новые укреплённые районы в новых приграничных округах.
К этому добавим, что танки и самолёты были разделены по множеству новых формирований, и в результате большинство соединений оказались недостаточно ими укомплектованы и боеспособны. Как отмечал Г.К. Жуков, страна была застигнута немцами на стадии реорганизации, перевооружения, переподготовки кадров и наращивания запасов и резервов.
Гитлеровское руководство, стремясь к установлению мирового господства, первым этапом к этому считало завоевание Европы. 1 сентября 1939 г., напав на Польшу, Германия положила начало Второй мировой войне. Правящие круги западных стран, ослеплённые антисоветизмом, расчищая гитлеровской Германии путь к войне, сами оказались перед фактом агрессии. Сначала воюющие страны вели так называемую «странную войну», когда практически военные действия отсутствовали. Но затем Германия, воспользовавшись бездействием Англии и Франции, ударила по ним и другим европейским государствам. Гитлеровская военная машина быстро расправилась с 11-ю странами, оккупировав их. 22 июля 1940 г. капитулировала Франция, а английский экспедиционный корпус еле унёс ноги из Дюнкерка, переправившись через Ла-Манш на Британские острова.
После разгрома французской армии, по взгляду Гитлера и его сподвижников, создались благоприятные условия к осуществлению второго этапа установления Германией мирового господства – разгрому Советского Союза, захвату его природных ресурсов, покорению советского народа и превращению его в немецких рабов. Ещё 11 августа 1939 г., до заключения договора о ненападении с СССР, Гитлер в беседе с верховным комиссаром Лиги Наций в Данциге К. Буркхардом заявил: «Всё предпринимаемое мною направлено против России, и если Запад настолько глуп и слеп, что не понимает этого, я буду вынужден договариваться с русскими и разбить Запад, а после этого всеми своими объединительными силами двинуться против Советского Союза».
23 ноября 1939 г., выступая перед своими генералами, Гитлер сказал: «Россия в настоящее время не опасна. Она ослаблена многими внутренними проблемами, а кроме того, у нас с ней есть договор. Однако договоры соблюдаются только до тех пор, пока они целесообразны. Мы можем выступить против России, лишь развязав себе руки на Западе». И этот момент теперь для Гитлера наступил, он больше не боялся войны на два фронта, памятуя печальный опыт Германии в Первой мировой войне, а в Западной Европе больше не было такого противника, которого ему следовало бы опасаться. Германия имеет достаточно ресурсов для войны с Россией.
Лишь разгромив СССР, гитлеровцы рассчитывали на третьем этапе победить Великобританию, захватить её колониальные владения и некоторые независимые страны в бассейне Средиземного моря, Африке, на Ближнем и Среднем Востоке. В дальнейшем вместе с Японией захватить Американский континент. Без разгрома Советского Союза осуществить эти планы Гитлер считал невозможным. Он отдавал себе отчёт в том, что до тех пор, пока существует Советский Союз, невозможно беспрепятственно проводить захватническую политику, а тем более установить своё мировое господство.
22 июля 1940 г., в день капитуляции Франции, Гитлер отдаёт приказ о разработке плана вторжения в Советский Союз. 29 июля на совещании с представителями верховного командования вермахта Гитлер заявил, что намерен нанести удар по Советскому Союзу весной 1941 г. 31 июля 1940 г. он называет срок нападения – май 1941 г. и подчёркивает, что операция будет иметь смысл лишь в том случае, если Советский Союз будет разбит единым махом.
18 декабря Гитлер подписал директиву № 21 верховного главнокомандования под условным наименованием «план Барбаросса» - план нападения на СССР. Это название было дано по прозвищу императора Фридриха I (Краснобородого), который был зачинателем германских походов на Восток. Планом предусматривалось разгромить Советский Союз в ходе кратковременной компании максимум за пять месяцев, ещё до того, как будет закончена война против Англии. ( У Германии не был разработан план борьбы против Англии, и германская армия не была готова к вторжению в неё). Вооружённые силы Германии должны были быстро разгромить главные силы Красной Армии в приграничных округах на территории до рубежа рек Западная Двина и Днепр и обеспечить продвижение войск вермахта в глубь территории Советского Союза с выходом на линию Архангельск – Астрахань.
Основой «плана Барбаросса» была теория блицкрига – молниеносной войны, предусматривавшей достижение целей войны за счёт разгрома армии противника до того, как противник сможет её восстановить мобилизацией и формированием новых соединений. Эта теория оправдала себя в войне на Западе. В действии это означало проведение перед наступлением мощной артиллерийской подготовки, массированные налёты авиации с уничтожением самолётов на аэродромах, стремительные прорывы танковых и механизированных колонн, захват стратегически важных объектов, панику среди населения. Начало осуществления «плана Барбаросса» было установлено на середину мая 1941 г. Однако в связи с агрессивными действиями Германии против Югославии и Греции этот срок был перенесён на июнь.
Немецко-фашистское политическое и военное руководство, планируя нападение на Советский Союз, верило в непогрешимость доктрины блицкрига и непобедимость вермахта.
Следует отметить, что текста «плана Барбаросса» в распоряжении Сталина не было, и он не знал, что Гитлер решил напасть сначала на Советский Союз, а уже затем разгромить Англию. Поэтому Сталин был уверен, что Гитлер не решится воевать на два фронта, ибо Германия с 3 сентября 1939 г. была в состоянии войны с Англией. Поэтому он полагал, что нападение на нашу страну возможно только после победы над Великобританией.
9 января 1941 г. на совещании с высшим военным командованием Гитлер о России сказал следующее: «Хотя сейчас русские вооружённые силы – это обезглавленный колосс на глиняных ногах[1], нельзя предсказать их будущее развитие. Коль скоро Россия должна быть разбита, лучше это сделать сейчас, когда русские войска не имеют хорошего руководства, плохо оснащены и когда русские испытывают большие трудности в военной промышленности… Имея в своём распоряжении все неисчислимые богатства России, Германия сможет в будущем вести войну с целыми континентами. Никто не будет в состоянии победить её».
Расчёт Сталина, что Гитлер увязнет в войне на Западе, не оправдался. Угроза войны для нас начала быстро нарастать. От разведчиков стали поступать сообщения о подготовке Германии к войне против СССР и о тех или иных сроках нападения. С конца января 1941 г. начались дополнительные переброски немецких войск в Восточную Пруссию, Польшу и Румынию, а с февраля 1941 г. Германия начала переброску войск к советской границе.
По данным начальника разведуправления Генерального штаба генерала Ф.И. Голикова в его докладах Сталину, на 5 мая 1941 г. количество немецких войск у границ СССР достигло 103-107 дивизий, а на 1 июня – до 120 дивизий.
Всё очевиднее становилось, что гитлеровская агрессия против нас неизбежна. Об этом прямо было заявлено ещё 18 ноября 1940 г. на заседании Политбюро ЦК ВКП(б), обсуждавшем результаты встречи Молотова с Гитлером. Выступивший на этом заседании Сталин говорил, что главным принципом политики Гитлера является вероломство. «Он был связан договорами с Австрией, Польшей, Чехословакией, Бельгией, Голландией. Но он и не собирался их выполнять и при первой необходимости вероломно их нарушил. Такую же участь готовит и нам. Разумеется, мы не можем советско-германский пакт рассматривать основой создания надёжной безопасности для нас. Гарантией создания прочного мира является укрепление наших Вооружённых Сил».
О неизбежности войны с Германией говорил Сталин и в выступлении 5 мая 1941 г. перед выпускниками военных академий. В конце мая 1941 г. Сталин на расширенном заседании Политбюро ЦК ВКП(б) заявил: «Мы можем подвергнуться внезапному нападению со стороны фашистской Германии. От таких авантюристов, как гитлеровская клика, всего можно ожидать, тем более известно, что нападение готовится при прямой поддержке монополистов США и Англии. Англо-американская агентура делает в Германии всё, чтобы как можно скорее бросить Германию на Советский Союз».
И в то же время, понимая, что страна не готова к отражению агрессии, Сталин старался оттянуть начало войны, выиграть необходимое время, чтобы встретить нападение во всеоружии. Причём он был уверен, что ему удастся это сделать. Тактика Сталина сводилась к тому, чтобы избежать ухудшения отношений с Германией, не дать ей предлога для нападения, втянуть Гитлера в переговоры для выигрыша времени. О нашей неготовности говорит и такой факт. С 23 мая по 5 июня 1941 г. была проведена специальная проверка в Киевском, Западном, Прибалтийском особых военных округах, которая установила неудовлетворительную готовность в них войск.
4 мая 1941 г. И.В. Сталина назначают Председателем Совета Народных Комиссаров вместо В.М. Молотова, что свидетельствовало об осложнении международной обстановки. Тем самым высшее партийное и государственное руководство сосредотачивалось в одних руках.
Советское политическое и военное руководство принимает дополнительные меры по укреплению Вооружённых сил на западной границе. Ещё в 1940 г. часть войск западных округов было решено передислоцировать в новые районы западной территории, воссоединённой с Советским Союзом, хотя эти районы ещё должным образом не были подготовлены к обороне. В эти районы были дислоцированы первые эшелоны войск западных округов.
Из внутренних округов на запад было решено выдвинуть четыре армии (16,19,21,22-я), которые к 14 июля должны были расположиться вторым стратегическим эшелоном на линии Днепр – Западная Двина, чтобы прикрыть путь неприятелю в глубь страны. Однако эти войска двигались в западные районы не отмобилизованными, недоукомплектованными, не имея необходимого транспорта. Сосредоточение проходило медленно. Из 26 дивизий к 22 июня в районах назначения оказалось только 13.
В конце мая – начале июня 1941 г. проводится призыв 800 тыс. военнообязанных запаса на учебные сборы. 750 тыс. из них направлено на пополнение войск приграничных западных военных округов и 50 тыс. – на укреплённые районы. Этими запасниками была укомплектована 21 дивизия. 12-15 июня 1941 г. всем приграничным округам было приказано вывести дивизии, расположенные в глубине округа, ближе к государственной границе. 19 июня эти округа получили приказ маскировать аэродромы, воинские части, парки, склады, базы и рассредоточить самолёты на аэродромах.
Всё выдвижение войск должно было осуществляться при строжайшем соблюдении условий договора с Германией, чтобы не давать повода Германии развязать войну. Нарком обороны и командующие военными приграничными округами были предупреждены о личной ответственности за последствия, которые могут возникнуть из-за неосторожных действий наших войск. Как отмечал В.М. Молотов в беседе с писателем Ф. Чуевым в 1990-е годы, «мы боялись сами себе навязать войну, дать повод».
Однако все перечисленные выше нужные, но запоздалые мероприятия за короткий срок до начала войны осуществить в должной мере не удалось.
13 июня 1941 г. нарком обороны С.К. Тимошенко в присутствии начальника Генерального штаба Г.К. Жукова по телефону попросил у Сталина разрешения на приведение войск приграничных округов в боевую готовность и развёртывание первых эшелонов по планам прикрытия. На следующий день Сталин в таком разрешении отказал. «Вы предлагаете, – говорил Сталин Тимошенко и Жукову, – провести в стране мобилизацию, поднять сейчас войска и двинуть их к западным границам? Это же война! Понимаете вы оба это или нет?» Т.е. Сталин расценил это предложение как мобилизацию, что было, по его взгляду, равносильно объявлению войны Германии с нашей стороны. Он говорил, что в истории такой прецедент уже был. В 1914 г. Россия не объявляла войну Германии, она лишь объявила всеобщую мобилизацию, а в ответ на это Германия объявила войну России.
Так Сталин совершил роковую ошибку. 13 июня 1941 г. стало для нашей страны критическим моментом, медлить с мобилизацией и приведением войск в полную боевую готовность больше было нельзя. Политический просчёт Сталина состоял в том, что он не увидел того предела, дальше которого его политика становилась смертельно опасной. «Мы подошли к Рубикону войны, – говорил маршал А.М. Василевский, – и нужно было сделать твёрдо шаг вперёд». Сталин не сумел смело перешагнуть порог, когда реально пришло время встретить войну – хотя страна ещё не совсем была готова к ней. Как образно выразился в беседе с писателем Ф. Чуевым другой бывший член Политбюро Л.М. Каганович, «Сталин переосторожничал».
Гитлеровцы для вторжения в Советский Союз создали мощную группировку, состоявшую из сил и средств Германии, Финляндии, Румынии и Венгрии. Эта группировка насчитывала 190 дивизий, в том числе 19 танковых и 14 моторизованных, 5,5 млн человек, 47200 орудий и миномётов, около 4300 танков и штурмовых орудий, 4980 боевых самолётов, 200 боевых кораблей.
На фронте, составлявшем 40% протяжённости западных сухопутных границ СССР, враг сосредоточил 70% всех дивизий, 75% орудий и миномётов, 90% танков и свыше 90% имевшихся боевых самолётов (три воздушных армии из четырех). Эти войска объединялись в три группы армий: «Север», «Центр» и «Юг».
Всего в первом стратегическом эшелоне противника находилось 129 немецких дивизий и 37 дивизий стран-сателлитов. 24 дивизии составляли резерв.
В истории войн ещё не было столь мощной ударной группировки, в которой большая часть военнослужащих уже участвовала в военных кампаниях, втянулась в походную боевую жизнь, привыкла к лёгким и быстрым победам на западе.. Командный состав имел высокую профессиональную подготовку и значительный опыт. Дивизии противника были полностью укомплектованы личным составом, вооружением и боевой техникой, транспортными средствами, обладали высокой подвижностью и маневренностью. Каждая немецкая дивизия насчитывала от 14 до 16 тысяч человек. Немецкие войска были заблаговременно развёрнуты у советской границы и сосредоточены в плотных компактных группировках.
Немецкой группировке противостояли 170 советских дивизий в пяти западных приграничных округах: Ленинградском, Прибалтийском особом, Западном особом, Киевском особом, Одесском – и три флота: Северный, Краснознамённый Балтийский и Черноморский. Наши силы составляли 2,68 млн человек личного состава, 37,5 тыс. орудий и миномётов, 12,8 тыс. танков и 9,2 тыс. боевых самолётов.
Но основную массу танков составляли лёгкие и средние танки старых типов, абсолютное большинство которых требовало ремонта. Новых танков было всего 1475, что составляло 18,2% от общего количества танков в округах. Большинство самолётов тоже были устаревшими, новых самолётов было 1540, что составляло 21,3%. К тому же новая техника ещё только осваивалась. Перевооружение наших войск ещё не было закончено, завершить его планировали в 1942 г.
Не все наши войска были укомплектованы по штатам военного времени. Советская дивизия даже восьмитысячного состава практически была в два раза слабее немецкой. Не хватало зенитных и противотанковых средств, что делало наши войска беззащитными при ударах противника — с воздуха или танковым «кулаком».
Многие подразделения были разбросаны на обширной территории, находясь далеко от границы, в местах своего расквартирования.
По оперативному плану Генерального штаба вдоль государственной границы создавались армии прикрытия, в которые включались до двух третей сил приграничных военных округов. Задача этих армий состояла в том, чтобы в случае вторжения агрессора, ведя приграничные бои, прикрыть мобилизацию, сосредоточение и развёртывание главных сил Красной Армии.
Первый эшелон армий прикрытия имел задачу непосредственно оборонять границу. Большинство дивизий этого эшелона располагались к 22 июня в учебных лагерях, удалённых от запланированных рубежей развёртывания на 8-20 км. В некоторых армиях артиллерийские и инженерные части и подразделения проходили подготовку в учебных центрах в отрыве от своих соединений. В результате при нападении Германии некоторые наши соединения оказались без значительной части своей артиллерии.
Вторые эшелоны армий прикрытия, состоявшие, как правило, из механизированных корпусов (в такой корпус входили две танковые и одна механизированная дивизии, в среднем в корпусе было до 900 танков) имели задачу уничтожить прорвавшегося противника. Они дислоцировались в 50-100 км от границ. Вторые эшелоны и резервы военных округов находились в 100-200 км.
Следовательно, чтобы занять заблаговременно подготовленные оборонительные позиции, войскам прикрытия требовалось определённое время.
Соотношение сил советской группировки с немецкой показывает, что наш первый эшелон войск прикрытия оказался почти в два раза слабее, чем первый эшелон врага. Мы имели здесь 56 дивизий, а немцы 103, из них 12 танковых. Если же ещё учесть, что наши войска не были приведены в полную боевую готовность, а их мобилизационное развёртывание не было осуществлено своевременно, то не удивительно, что при неожиданности удара врага им было трудно ему противостоять.
Таким образом, обстановка и общее соотношение сил к началу войны складывались не в пользу Красной Армии. Маршал Г.К. Жуков отмечал, что немецкая армия была сильнейшей армией мира. Эта армия «к началу войны была лучше нашей, лучше подготовлена, выучена, вооружена, психологически более готова к войне, втянута в неё. Она имела опыт войны, и при том опыт победоносный…»
Итак, 22 июня фашистские орды обрушились на наши пограничные войска и войска прикрытия. На всём протяжении границы от Баренцева до Чёрного моря завязалась ожесточенная кровопролитная борьба. Первые месяцы войны были наиболее тяжёлыми и трагическими для Красной Армии, всей страны. Наша армия терпела военные неудачи. Развернувшаяся война оказалась более суровой, чем предполагалось накануне её.
Руководители Германии, готовя нападение на Советский Союз, тщательно скрывали истинные цели «восточного похода». Они пытались убедить народ своей страны и мировую общественность, что начать войну против СССР их вынудило якобы готовящееся нападение на Германию со стороны Советского Союза. А поэтому со стороны Германии это была превентивная война (упреждающая), чтобы опередить советское наступление. До сих пор эта ложь поддерживается частью немецких и английских историков. Не отстаёт от них псевдоисторик, предатель, перебежчик, бывший разведчик ГРУ В. Резун (псевдоним Суворов), ныне преподаватель Британской военной академии, написавший целую серию книг о том, как якобы Советский Союз готовился напасть на Германию и этому помешал превентивный удар Гитлера. Весьма прискорбно, что эти измышления предателя Резуна-Суворова, выполняющего заказ британской разведки, изданы у нас в стране общим тиражом около 20 млн экземпляров. Эти книги выпускаются отечественными издательствами, которые тем самым поддерживают целенаправленную кампанию по дискредитации Великой Победы, помогают фальсифицировать историю войны.
Между тем ложь Резуна и иже с ним была разоблачена в приговоре Нюрнбергского военного трибунала, судившего главных немецких военных преступников. В разделе приговора «Агрессия против СССР», в частности, указывается, что «Германия вторглась на советскую территорию в соответствии с заранее подготовленными планами… Германия имела тщательно разработанные планы сокрушить СССР как политическую и военную силу для того, чтобы расчистить путь для экспансии Германии на восток в соответствии с её устремлением». Войну Германия начала «без тени законного оправдания. Это была явная агрессия».
Бывший руководитель германской прессы и радиовещания Г. Фриче на этом процессе заявил: «Никаких оснований к тому, чтобы обвинять СССР в подготовке военного нападения на Германию, у нас не было».
Сошлёмся на ещё один немецкий авторитет. Фельдмаршал Э. Манштейн в своей книге «Утерянные победы» писал: «Группировка советских сил на 22 июня не говорила в пользу намерения в ближайшее время начать наступление. 22 июня 1941 г. советские войска были, бесспорно, так глубоко эшелонированы, что при таком расположении сил они были готовы только для ведения обороны».
Российский публицист и исследователь Александр Помогайло буквально «по косточкам» разобрал подлоги и несуразности опусов Резуна в своей книге «Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны», вышедшей в 2005 г. в издательстве «Вече».
Сосредоточение немецких войск на границе было осуществлено в самый последний момент, а бронетанковые войска, находившиеся на значительном удалении, были переброшены в исходные районы в ночь на 22 июня. 21 июня к пограничникам явился перебежчик – немецкий фельдфебель, утверждавший, что немецкие войска выходят в исходные районы для наступления, которое начнётся утром 22 июня. Было ещё несколько сообщений о нападении Германии 22 июня.
После обсуждения политическим и военным руководством страны сложившейся ситуации нарком обороны С.К. Тимошенко направляет 21 июня в западные военные округа за 4ч.15 мин. до начала войны директиву № 1. В ней указывалось, что 22-23 июня возможно нападение немецкой армии, которое, по всей вероятности, начнётся с провокационных действий. Нарком приказывал в ночь на 22 июня скрытно занять огневые точки в укреплённых районах. Перед рассветом рассредоточить авиацию по полевым аэродромам. Войскам быть в боевой готовности, в том числе ПВО. Подготовить все мероприятия по затемнению городов и объектов. При этом в директиве содержалось требование не поддаваться ни на какие провокационные действия, «могущие вызвать крупные осложнения».
На передачу директивы в войска ушло несколько часов. Многие соединения и части не успели получить необходимых распоряжений и поэтому не заняли рубежи обороны.
Когда 22 июня посол Германии граф Шуленбург, кстати, пытавшийся отговорить Гитлера от развязывания войны против СССР, явился в Кремль и объявил о начале войны, то в 7 ч. 15 мин. утра в войска пошла директива наркома обороны № 2, в которой приказывалось войскам всеми силами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу. «Впредь до особого распоряжения, – говорилось в директиве, – наземным войскам границу не переходить». Ставились конкретные задачи авиации по бомбардировкам определённых, целей, причём предписывалось налёты на Финляндию и Румынию не делать.
Отдавая подобный приказ, ни Сталин, ни руководители Наркомата обороны не знали, что происходит в приграничных округах. Поставленные задачи войскам были не реальны. К этому времени огромное количество советских самолётов было уничтожено, поскольку наши самолёты находились на постоянных, известных противнику аэродромах, поэтому хозяйкой в воздухе была немецкая авиация. Эта директива, как и директива № 1, не была выполнена. На незнание обстановки, как в Москве, так и командованием фронтов, повлияло разрушение немецкими диверсантами проводной связи, а радиосредствами значительная часть войск прикрытия не была обеспечена. Кроме того, немецкая авиация разбомбила наши узлы и линии государственной и войсковой связи.
Между тем немецкие войска устремились на нашу территорию. Группа «Север» из восточной Пруссии – на Ленинград, группа «Центр» из района восточнее Варшавы – на Минск и Москву (эта группировка немцев была наиболее сильной, достаточно сказать, что она имела в своём составе две танковые группы), группа «Юг» из района Люблина – на Житомир, Киев. Одновременно наносились удары с территории Финляндии и Румынии. Немецко-фашистское командование считало, что внезапность и быстрота действий ударных группировок вермахта не позволят советским Вооружённым силам провести мобилизацию и развернуть резервы. Ведь нападавший враг превосходил наши войска по личному составу в 1,8 раза, по тяжёлым и средним танкам в 1,5 раза, по самолётам новых типов в 3,2 раза, орудиям и миномётам в 1,25 раза.
На направлениях основных, главных ударов немцы создали трёх-четырёхкратное превосходство в силах и средствах, а группа «Центр» имела даже пяти-шестикратное превосходство при непрерывной поддержке ударами с воздуха. Наши же войска авиационного прикрытия не имели, ибо в первый же день войны враг уничтожил около 1200 советских самолётов. Один Западный округ, по которому фашисты наносили главный удар, лишился 738 самолётов. Удар немцев наносился преимущественно по аэродромам, где базировались самолёты новых типов.
После мощных ударов артиллерии и бомбардировок авиации гитлеровцы направили вперёд танковые группы, которые разорвали нашу оборону, ибо советские войска не были развёрнуты для боевых действий.
|
